Автор: Чарли Уорзел
Перевод: BitpushNews Янан
На протяжении многих лет критики криптовалют задавались вопросом: каков смысл всего этого? В то время как сторонники криптовалют неустанно искали убедительные ответы. Они твердо верят, что блокчейн, как технологическая основа криптовалют и многих сходных приложений, является революционным инновационным достижением. Он эффективно обеспечивает точный учет онлайн-собственности и активно способствует росту цифровых сообществ. Более того, они считают, что блокчейн является основным элементом построения и поддержки третьего поколения гиперфинансового интернета. В этой новой интернет-эпохе вы можете легко приобрести цифровое произведение искусства с изображением обезьяны за 3,4 миллиона долларов без каких-либо посредников.
Затем идут сами криптовалюты: биткойн, эфириум и бесчисленные мемкоины и стартап-токены. Это в большинстве своем крайне волатильные и спекулятивные активы — некоторые используют их для торговли, публикации мемов, хранения ценности, иногда они могут привести к мгновенному обогащению, но также могут и разорить. В то же время они часто используются в незаконных целях, таких как печально известные отмывание денег, незаконное финансирование стартапов и сложные финансовые мошенничества. Тем не менее, криптовалюты действительно имеют свои области применения. Но на протяжении долгого времени люди сомневались в них, полагая, что эта технология слишком сложна и не предоставляет функций, которые современная финансовая система не сможет реализовать — другими словами, для тех, кто не собирается использовать её для преступлений, криптовалюта является технологическим решением для поиска проблем.
Я склонен согласиться с этой точкой зрения. Я потратил время на освещение NFT и децентрализованных автономных организаций (DAOs), таких как та, которая в 2021 году пыталась купить оригинал (Конституции США). Я также прочитал несколько трудных для понимания белых книг стартапов Web3 и децентрализованных финансовых протоколов (DeFi), которые используют смарт-контракты для предоставления финансовых услуг без необходимости крупных банков. Тем не менее, я так и не нашел так называемого «убийственного приложения».
Тем не менее, после выборов президента я начал по-другому думать о влиянии криптовалют.
Криптовалюта, являющаяся инновацией в области технологий, оказывает влияние, выходящее за рамки одной услуги, и порождает уникальную культурную атмосферу. Эта культура проявляет врожденное недоверие к традиционным институтам, а также вызывает определенную степень резонирования с теми, кто пытается бросить вызов или разрушить эти институты. Недавние результаты выборов, в определенной степени, представляют собой сомнение в авторитете традиционных институтов (таких как федеральное правительство, система общественного здравоохранения, СМИ), и в этом процессе индустрия криптовалют сыграла подстрекательскую роль. Эта отрасль создала суперполитический комитет под названием «Fairshake», который собрал более 200 миллионов долларов для поддержки политиков, дружелюбно относящихся к криптовалютам, независимо от того, из какой партии они происходят.
Особенно стоит отметить, что Дональд Трамп проявил большой энтузиазм к технологиям криптовалют. Во время выборов он не только активно продвигал новую криптовалютную платформу, сосредоточенную на децентрализованных финансах (DeFi), под названием «World Liberty Financial», но и пообещал снять с должности председателя SEC Гэри Генслера, который подвергся жесткой критике за строгие меры регулирования криптовалютной отрасли. Планы Генслера подать в отставку назначены на январь, что обычно является обычной практикой при смене правительства.
Кроме того, Трамп пообещал ослабить регулирующие меры, чтобы «сделать Америку центром глобальных криптовалют и супердержавой биткойнов». Он открыто заявил во время своей предвыборной кампании: «Если вы поддерживаете криптовалюту, то голосование за Трампа будет вашим лучшим выбором».
В краткосрочной перспективе криптовалюты, похоже, создали постоянный и сложный культурный феномен, в который входят как верные последователи, так и мечтатели о технологической утопии, а также спекулянты, преступники, жертвы обмана, инвесторы и те, кто пытается угодить избирателям. Влияние денег, производимое этой технологией, сделало многих богатым за одну ночь, и они используют эти ресурсы, чтобы создать мир, соответствующий их видению.
Несмотря на то, что манифест о рождении биткойна, та самая статья, положившая начало всей области криптовалют, не затрагивает политические вопросы, криптовалюты быстро завоевали симпатию и уважение сетевых либералов. Основные убеждения этих сетевых либералов восходят к «Декларации независимости киберпространства», опубликованной в 1996 году, в которой ясно говорится: правительство не должно вмешиваться в управление Интернетом.
Биткойн и другие криптовалюты строятся на технологии блокчейн, и децентрализованный характер блокчейна придает им естественный антисистемный оттенок. Их работа не зависит от каких-либо центральных властей или посредников. Умерший исследователь цифровой культуры Дэвид Голумбия в своей фундаментальной работе 2016 года «Политика биткойна: программное обеспечение как крайний правый экстремизм» глубоко анализирует: «Среди самых горячих сторонников биткойна многие изображают Федеральную резервную систему как по сути гнилую организацию, инструмент, манипулируемый банками заговора, которые стремятся «полностью контролировать жизнь людей».
Для тех твердых верующих в тот момент криптовалюты стали лучом света технологической утопии, освещая путь противостояния разрозненной, экслюзивной и эксплуататорской финансовой системе. Они твердо верят, что это технологическое новшество либо сможет реформировать финансовую систему, либо полностью её разрушит.
Тем не менее, на сегодняшний день культурная экосистема криптовалют становится все более разнообразной. Такие торговые платформы, как Coinbase и Robinhood, позволяют каждому, у кого есть банковский счет и смартфон, легко войти в этот когда-то загадочный мир торговли. Безусловно, все еще есть группа «закоренелых верующих», которые уверены в технологиях криптовалют; но в то же время мы видим, как звезды и «мемные короли» используют интернет-культуру для запуска новых монет, привлекая внимание с помощью спекуляций, а множество дневных трейдеров пытаются найти возможность мгновенного обогащения в этих высокоспекулятивных токенах.
Прибыль от криптовалют часто связана с спекуляцией и маркетингом, и эта особенность порождает уникальную цифровую культуру. Эта культура привлекает не только тех, кто жаждет принадлежности, но также тех, кто соблазнен мечтой о «тысячекратной прибыли», а также тех, кто просто наслаждается тем, что криптовалюта может «выводить из себя ортодоксов». Несмотря на то, что криптовалюты постепенно становятся мейнстримом, многие верные сторонники все еще рассматривают свои инвестиции и сообщество как символ контркультуры.
Поэтому не удивительно, что такие культурные бойцы правой стороны, как Джордан Питерсон и Джо Роган, хотя и имеют значительное влияние, все еще воспринимают себя как «внешние», проявляя живой интерес к криптовалютам. Аналогично, такие венчурные капиталисты, как Марк Андриссен, чья компания глубоко вовлечена в сектор криптовалют, также постепенно склоняются к более консервативным политическим взглядам, и это изменение также заслуживает нашего внимания.
Легко высмеивать циклы спекуляций вокруг криптовалют — вы можете презрительно относиться к сумасшедшему росту и падению цен на NFT «Скучные обезьяны» или пренебречь бездны спекуляций в мемкоин-культуре. Когда речь заходит о людях, вызвавших споры из-за запуска мемкоинов, нельзя не упомянуть Хейли Уэлч, которая из интернет-знаменитости превратилась в ведущую подкастов, более известную под своим псевдонимом «Девушка с головой ястреба». Запущенный ею мемкоин стремительно разросся в цене, а затем резко обрушился, что рассердило многих преданных фанатов. Если вы относитесь к этому описанию с пониманием, я приношу свои извинения, но в то же время — вы, вероятно, уже поняли, что я имею в виду.
Культура криптовалют полна сложных интернет-сленгов и уникальных визуальных символов, которые кажутся непривычными для мейнстрима, даже вызывая отвращение. Частые скандалы о финансовых пирамидах и мошенничестве с мелкими инвесторами в этой отрасли, такие как компании FTX, которые оказались банкротами, и платформы, такие как Celsius, еще больше подрывают доверие к ней. Тем не менее, несмотря на эти волнения, или, возможно, именно из-за них, в области криптовалют все равно возникли миллионы и миллиардеры и огромные корпоративные капитальные запасы. Сегодня они используют эти накопленные богатства, чтобы оказывать влияние на политической арене.
Это снова возвращает наше внимание к Трампу. Действительно ли он понимает глубокую логику криптовалют — помимо осознания того, что криптовалюты являются эффективным средством для привлечения голосов и могут приносить деньги — остается неясным. Тем не менее, союз Трампа с сторонниками криптовалют имеет свою философскую обоснованность. Сам Трамп — человек, жаждущий денег и не лишенный коррупционных наклонностей. А для его сторонников привлекательность правительства Трампа частично исходит из его обещаний ослабить власть федерального правительства, ответить политическим оппонентам и реформировать различные системы в США. Нетрудно увидеть, как видение «Сделаем Америку снова великой» (MAGA) пересекается с культурой «крайних», которая презирает существующую систему, считая её гнилой и недостойной доверия. Эта пересеченность также проявляется у некоторых руководителей технологического сектора, таких как Дэвид Сакс, этот венчурный капиталист, выступающий против «культуры пробуждения», был назначен Трампом руководителем по вопросам искусственного интеллекта и криптовалют.
Я обсудил эти взгляды с Молли Уайт, которая долгое время следит за индустрией криптовалют. Она отметила, что между сторонниками криптовалют и лагерем MAGA есть еще одно сходство — они оба стремятся стать мощными институтами, которые они сами презирают. «Биткойн, а также в некоторой степени другие криптоактивы, содержат дух анархии и противодействия цензуре», — объяснила она мне. Уайт заявила, что изначальная цель криптовалюты заключалась в том, чтобы крупные финансовые учреждения и правительства не вмешивались в эту новую область. Однако «многие сторонники криптовалюты накопили огромное богатство, обладая этими активами, и таким образом получили огромную власть. Со временем эта идея изменилась с «мы не хотим, чтобы эти институты контролировали власть» на «мы желаем контролировать власть».
Уайт считает, что индустрия криптовалют уже трансформировалась, став версией системы, против которой она изначально выступала. «Посмотрите на действия таких компаний, как Coinbase; их поведение очень похоже на то, что критиковали основатели биткойнов, такие как Сатоши Накамото. Эти компании не только поддерживают тесные рабочие отношения с правительством, но даже, как традиционные банки, проводят верификацию личности и прочие операции», — анализирует она. «Они кажутся восстановившими финансовую систему, но на самом деле защищают потребителей еще меньше».
Очевидно, что если Трамп снова займет пост, индустрия криптовалют и ее крупные игроки, возможно, действительно смогут получить то, чего хотят. Отрасль может столкнуться с новыми нормативными рамками, определяющими токены как товары, а не ценные бумаги, что существенно ослабит ограничения на торговлю и, возможно, приведет к более глубокому взаимодействию крупных банков и криптоактивов. На прошлой неделе Трамп выдвинул кандидатуру бывшего члена Комиссии по ценным бумагам и сторонника криптовалюты Пола Аткинса на пост председателя SEC. Эта новость вызвала рост цен на биткойн, который преодолел отметку в 100000 долларов (в то время как в прошлом году цена биткойна была менее половины этой цифры).
Вам не нужно быть циником, чтобы уловить маховик: криптовалюты стали значительной политической силой не потому, что их технологии обладают широкими и бесспорными практическими применениями, а потому, что они породили группу богатых людей, которые, в свою очередь, привлекли множество взглядов и интересов. Эта индустрия использует богатство, чтобы завоевать политиков, а политики, в свою очередь, пытаются удовлетворить потребности доноров. В конечном итоге кандидаты, поддерживающие криптовалюту, побеждают, а цены на биткойн растут, что делает ту же группу людей еще более богатыми, и в конечном итоге позволяет им оказывать большее политическое влияние.
Хотя Трамп еще не официально занял Белый дом, эта цепочка возможных последствий уже начинает проявляться. Криптовалютный магнат из Китая Джастин Сун недавно потратил 30 миллионов долларов на массовую покупку токенов «World Liberty Financial» Трампа — эта сделка может принести Трампу значительную прибыль и также вызвала опасения: инвестиции этого предстоящего президента в криптовалюты могут стать удобным каналом для взяток. Слухи гласят, что Трамп может выполнить свое предыдущее обещание создать стратегический запас биткойнов в США, что может требовать от федерального правительства закупать до 200000 биткойнов ежегодно в течение следующих пяти лет — возможно, даже использовать золотые резервы страны в качестве обмена. Для криптовалютных китов это, безусловно, крайне привлекательный план — пиршество переноса богатства от правительства к криптовалютным гигантам. На самом деле, это позволит держателям криптовалют продавать свои активы правительству по высоким ценам, что дополнительно повысит цены на активы. Для технологии, изначально основанной на идее децентрализации, использование правительства для поддержки цен на биткойны, безусловно, является ироничным шагом.
В срок своего второго президентства Трамп может сделать криптовалюту «смазкой» для работы правительства, но более тревожным является то, что произойдет, если руководители криптовалютной отрасли достигнут всех своих целей. Моя коллега Энни Лори недавно написала: «Правила, выгодные для индустрии, приведут к значительному притоку капитала в крипторынок, что не только сделает существующих держателей криптоактивов еще более богатыми, но и может усугубить рыночные колебания, подвергая миллионы американцев риску мошенничества, обмана и афер».
Уайт также выразила схожие опасения, особенно когда криптовалюты становятся все более интегрированными в глобальную экономику. Хотя крах FTX оставил некоторых пользователей с большими убытками, он не вызвал серьезных цепных реакций в более широкой финансовой системе. Она откровенно призналась мне: «На тот момент криптовалютные компании еще не выросли до уровня, когда они стали бы слишком большими, чтобы упасть, и не нуждались в правительственной помощи. Однако, если банки будут глубже вовлечены, и если криптовалюты будут теснее интегрированы с традиционными финансами, я опасаюсь, что эта отрасль вырастет до больших масштабов, и если она рухнет, ее разрушительная сила будет гораздо более ужасающей».
Будущее криптовалют все еще окутано множеством туманов, но, по крайней мере, в краткосрочной перспективе их влияние кажется более ясным, чем до 5 ноября. Оказалось, что криптовалюты действительно нашли очень конкретное применение — как технология, они крепко захватили культуру, которая рассматривает жадность и спекуляцию как добродетели, и далее способствовали этому духу, а также охотно приняли волатильность рынка. Единственное, что, похоже, можно с уверенностью утверждать о криптовалютах, это то, что они привлекают и формируют группу самых разных людей — возможно, полных авантюризма, с чрезмерным оптимизмом относительно преимуществ технологий, или глубоким недоверием к традиционным институтам. И эти характеристики как раз совпадают с неопределенностью и недоверием 2020-х годов, а также с уникальной атмосферой нигилизма и коррупции эпохи Трампа.
